Моя тетка, оказавшись на склоне лет в эмиграции, неожиданно легко перенесла сам факт перемещения в другю языковую среду, в другое жизнеустройство. В первый же день прибытия на чужую землю для нее был устроен показательный поход в супермаркет, где, по мысли организаторов, она, приехавшая из голодного в тот год Советского Союза, должна была упасть без чувств при виде витрин и стеллажей, заваленных невиданными продуктами. Тетка молча прошествовала вдоль длинных галерей супермаркета, не поведя и бровью, и уже на выходе только философски заключила: "А бурачка здесь все-таки нет".
Сейчас, бегая по ссылкам и ища помощи у лингвистов, чтобы разрешить грозно вставший ребром вопрос о заимствованиях, натолкнулся на эту справку от Розенталя:
"Существительное seukla, имеющее в греческом языке значение множественного числа, в русском стало восприниматься как существительное единственного числа, причем не среднего, а женского рода: свекла".
