Котельник

     Мои атеистические взгляды иногда оказываются расцарапанными гвоздем сомнений, если мне случается вздремнуть среди трудного дня. Как может получиться, что самое вдохновенное мое сочинение выходит в тысячу раз бездарнее любого, самого незамысловатого сна? Сейчас мне, например, приснилось, что после долгого перерыва я должен вспомнить "Любовь с придурком" - пьесу В. Франчески, которую мы с Маковецким и Карпушиной когда-то играли в театре Виктюка. Я никогда не смогу изобразить или описать то отчаяние, которое охватило меня перед неминуемым выходом на сцену, когда во сне, встроенном в этот сон, мне казалось, что я помню назубок текст, а при пробуждении, случившемся в этом же сновидении, понимаю, что не сохранил в памяти ни единой реплики из этого спектакля, тоже похожего на выматывающий, но забытый в деталях сон. Дело об расцарапанном атеизме шьется как раз из этих гениальных деталей только что приснившегося сна - полувзглядов, томления и тревоги, которые в реальной жизни я никогда бы не смог сыграть или записать...

   «Маяковский был одинок не оттого, что он был нелюбим, не признан, что у него не было друга. Его печатали, читали, слушали так, что залы ломились. Не счесть людей, преданных ему, любивших его. Но всё это капля в море для человека, у которого «ненасытный вор в душе», которому нужно, чтобы читали те, кто не читает, чтобы пришел тот, кто не пришел, чтобы любила та, которая, казалось ему, не любит.
     Ничего не поделаешь!»
     (Лиля Брик. «Пристрастные рассказы»).