(Аристотель)
Сначала были пирожки и чай в гостевой «Современника».
- Вы не общаетесь? – спросил меня знакомый, имея в виду мизансцену, в которой мы с Хазановым оказались в разных сторонах не очень большой комнаты.
- Ну, почему? Я же, входя, сказал «здравствуйте!» Оно адресовалось всем.
- Понятно, - ухмыльнулся мой знакомый, - просто вольтова дуга засветилась.
В зал пригласили, когда все уже, в основном, расселись. Встретил Колю Попкова, артиста из «Современника», он повалил сходу: мой однокурсник, Стасик Марьин, недавно умер от рака. «Как же так?»
«Как же так, Стасик.. как же так рано? Стасик в белом свитере, с горлышком под подбородок...»
После спектакля пошел по гримеркам. Валентин Иосич, уже в майке, делал вид, что опять недоволен собой. Мы эту манеру знаем. На самом деле ждет, что его будут переубеждать... Переубеждал. У нас так положено. Саша Филиппенко улыбался, недоверчиво принимал поздравления. Заглянул и в гримерку Разуваева.
- Спасибо! Спасибо! С премьерой! Второй спектакль - это всегда... Спасибо! Будет расти! Конечно! Еще как вырастет!
«Как же так, Стасик. Как же рак? А я вот еду завтра в медтехнику - деду присмотрю ходунки. Еще утку теперь надо. И судно…»
- Что это у вас? – Виктюк теребит вывернутые швы на моем костюме. – Это от Мараса?
- Да!
- Конечно, я никогда ошибаюсь. Я же вижу: Марас!
- Да, ладно. Это я сам придумал. Рассказал портному!
- Сволочь!
- Кто? Марас?
Не стал говорить ему, что нету Стасика. Он у него еще в «Игроках» засветился в пору учебы.
По дороге домой вспоминал давний свой стишок. Вспомнил, когда подъехал к дому:
Мы в чем-то с Аристотелем похожи.
Мне больший друг других друзей дороже.
Но Аристотель был не бескорыстен.
А мне мой друг дороже всяких истин.
Спектакль называется «Сон Гафта, рассказанный Виктюком». В Интернете уже много отзывов.
