Например, на воспоминание о том, как заставал папу плачущим. Приблизительно в моем нынешнем возрасте. Вернее, не то чтобы плачущими, а так - что называется - с глазами на мокром месте. Сегодня и я привсхлипывал. И, надо сказать, без всякой злободневной причины. Видимо, просто глазам пришла пора горчить и требовать влажного ухода.
Снова читал ленту. Отвлекался. И думал о том, что разбуженное лихо учинило какой-то небывалый дефолт проверенных годами дружб. То есть, буквально обрушило курс былого взаимопонимания.
Я с удивлением обнаружил угрозы френдоцида даже на страницах людей, казавшихся мне настолько снобливыми, что их попытки угрожать расторжением дружбы другим можно было бы сравнить только с беспокойством слона из-за нескольких распоясавшихся комариков.
Я снова отвлекся на то, чтобы промокнуть глаза и неожиданно улыбнулся, вспомнив, что сам-то я после сто первого еврейского предупреждения опять никого и не расфрендил...
